Колкость этого третьесортного аристо я пропустил мимо ушей, — посмотрим, кто будет смеяться последним. Однако на его условия идти не собирался.

К тому же до меня только что дошло: пока я не отпущу Колю, он не организует встречу, а пока он не организует встречу, я его не отпущу. Замкнутый круг. Уроборос Кольцовых. Так что нужно придумывать что-то другое.

— Нет, Николай. Прости, но я передумал. Мне нужна информация о местонахождении провидицы. Ни больше и ни меньше.

— Хм-м-м…

Кольцов потёр подбородок. Затем почесал в затылке. Затем вдруг расплылся в улыбке, ну никак не свойственной для пленника.

— Давай так, — сказал он. — Меня обманули, схватили… всё как ты и рассказывал, в общем. А потом я бежал, перебил всех негодяев, потерял деньги, но зато узнал секрет руны.

Я аж слюной поперхнулся. Вот ведь наглая скотина какая попалась!

— Ты охренел что ли⁉

— Ну а что? Тогда меня точно наградят…

— Да нет у меня такой цели! Не нужно мне, чтобы тебя награждали! Так! — весь этот разговор меня порядком утомил. — Скажешь, где провидица или нет?

— Нет, — твёрдо сказал Кольцов и принялся играть со мной в гляделки.

Ну а я вдруг подумал, что никуда особенно не спешу. Операция по спасению матери и так уже затянулась на семнадцать с лихой лет, так что от одного дня ничего не изменится.

— Левита-а-а-ан! — закричал я.

— Чего⁉ — над верхним бревном крыльца тут же появилась небритая харя уголовной наружности.

— Умеешь бить так, чтобы синяков не оставалось?

— А то, — харя расплылась в доброй улыбке; художник понял что к чему и запрыгнул в сруб.

— Тогда потолкуй с товарищем, — сказал я и повернулся к Кольцову. — Клянусь, я не хотел. Откладывал как мог.

— Нет!

— Но ты сам напросился.

— Что⁉

— Задолбал, говорю.

— Да что вы себе позволяете⁉ Не подходи ко мне! Не подходи!

— Развлекайся, — я похлопал Левитана по плечу и двинулся прочь.

В конце концов, у меня сегодня есть и другие дела…

— Разрешу, — в очередной раз пробормотал я себе под нос. — Не отниму. Вот ведь чёртовы Ткачи. Вот ведь грёбаные интриганы…

Глава 12

Про гренки

Позади меня из сруба слышалась возня, крики и хохот Левитана, — вот уж кому не занимать того самого мрачного веселья, так это ему. Хрестоматийный злодей, ну прямо на загляденье. Если и впрямь отработает по Кольцову без синяков, получит почётную должность главного тюремщика, премию, форму и полный соцпакет.

Было ли мне стыдно?

Нет, не было. Я ведь как смотрю на ситуацию? Я, получается, протянул человеку руку помощи, а он вместо того, чтобы пожать её, попытался себя ею ублажить. Пускай теперь огребёт немножечко и подумает над своим поведением. Ему это явно на пользу пойдёт.

Я зашагал обратно ко всем и тут вдруг…

— Лёх! — чуть не получил бревном по голове. — Ты куда его попёр⁉

Видно было, что брату ещё тяжеловато справляться без трости, однако это не помешало ему раздеться выше пояса, взвалить на плечо дерево и теперь бесцельно мотыляться с ним по поляне туда-сюда. Что хотел сделать — непонятно.

— Да я так, — сказал Лёха. — Для здоровья, — а сам стрельнул глазами в сторону опушки.

Тут я понял, что лагерты уже явились за обещанными сосисками, но пока что не выходят из леса и ждут приглашения. И стайка сисястых Лёхиных зрительниц тоже тут как тут — стоят, шепчутся, хихикают.

Хорошенькие всё-таки, чертовки, хоть и слишком экзотичные на мой вкус.

— Ну-ну, — улыбнулся я брату, повернулся к лесу и начал махать руками.

И уже спустя секунду от сосен отделился старик Рагнар. Мне даже подумалось, что эта его маскировка имела магическое свойство. Жаль проверить не могу — нету таких инструментов. В прошлой жизни у меня для подобных целей сперва были специальные артефакты, ну а затем Шиза.

Жду не дождусь, когда настанет более-менее спокойное, стабильное время.

Мирок для раскачки я уже для себя приметил, но вот выбраться туда пока что было откровенно некогда. А так бы взяли ещё пару уровней, прокачали Сонькины скилы и дело в плане амуниции пошло бы куда веселее.

Но об этом и впрямь позже.

Так.

Батя тем временем уже показал Ивашкиным, где у нас лежат брёвна, где брёвна, а где другие брёвна. Честно говоря, я вытащил их на экскурсию не хвастаться, а исключительно с той целью, чтобы в голове у Ивашкиных отложилась мысль о том, что другой мир действительно существует и с ним действительно можно работать. Мало ли какие схемы в связи с этим может сгенерировать Ма.

Я шагал к костровищу; туда, где лежали сосиски. Рагнар шагал навстречу мне. Ма с батей тоже, — по всей видимости гости уже нагулялись и захотели домой.

В итоге все мы встретились в одной точке, — впору начать называть её «лобным местом».

— Рагнар, это Ма, — чернокожий старик из леса внезапно оказался галантен и поцеловал Ивашкиной руку. — Мария Афанасьевна, это Рагнар.

— Вы прелестны, — сказал лагерт на своём языке.

Ивашкина в свою очередь сперва охренела от такого, а потом зарделась как закатное солнышко. Хочется пошутить про кровяную колбасу и всякое такое, но не буду. Воздержусь. Или упоминание кровяной колбасы само по себе уже пошлая острота?

Ай, ладно…

Короче говоря, что-то мне подсказывало, что на моих глазах сейчас происходит что-то доброе, милое и вечное. Не знаю где сейчас находится отец Ивашкиных и жив ли он вообще, но думается мне, что Ма барышня свободная и технически не прочь гульнуть. Тем более кровяная колбаса же…

— Гхым-гхым, — она прокашлялась, стряхнула с лица краску и потянулась за сигаретами. — Ярослав, я хотела спросить.

— Спрашивайте, Мария Афанасьевна.

— Мы ведь не ограничены этой полянкой, верно? Ты же можешь открывать порталы куда угодно?

— Куда угодно, где когда-либо побывал самостоятельно, да.

— А ты разведывал окрестности?

Хм-м-м… А ведь и правда. Не разведывал.

— О чём говорит эта сочная-сочная пышечка? — спросил лагерт и плотоядно облизнулся.

Не «сочная», а прямо вот «сочная-сочная». Дважды сочная, получается. О вкусах не спорят, но я бы это так не назвал. Дважды пышная — да, тут без вопросов. Но вот чтобы дважды сочная…

— Она говорит, что хочет разведать окрестности и посмотреть, где тут и что, — сказал я Рагнару.

— Так давай я сделаю это за неё! Пускай милая не утруждает свои ножки ходьбой…

С тем старик свистнул и взглянул в небо, прикрывая глаза ладошкой от солнца. Где-то в вышине раздался крик ястреба, — или другой хищной птицы, поди их разбери, — и через несколько секунд на плечо Рагнару села здоровенная такая птаха с крючковатым клювом и лапами, созданными для разделки туш мелкого рогатого скота.

По цвету и впрямь почти ястреб. Крылья светло-коричневые, — почти шоколадные, — а грудка вся сплошь в пятнышках: белых, рыжих, карих, чёрных. Как кошка черепаховая, ну прямо точь-в-точь.

— Что хочет найти эта прелестница? Скажи мне, и я это найду.

Ох, судьба моя судьбинушка! Что же ты творишь⁉ Что вытворяешь-то, а⁉ Вместо сходки глав фракций я стал свидетелем того, как престарелый иномирный негрила кадрит многодетную мать из Мытищ. И ладно бы просто свидетелем… Что-то мне подсказывает, что я здесь нахожусь в роли свахи.

Айзек, кстати, меня сейчас хорошо понимает. Он тоже умеет читать между строк, — тем более, что столь жирный шрифт не заметить просто невозможно, — и тоже истово охреневает. Выражение его лица говорит само за себя — парнишка явно в шоке. Жизнь долгая и он наверняка задавался вопросом: а будет ли у меня когда-нибудь отчим? Но явно не представлял его себе… вот таким.

— Мария Афанасьевна, — обратился я и тут же…

— Марьйийя Офанас-с-с-сина, — ласково протянул Рагнар и подмигнул Ма.

— Это лидер аборигенов, — пояснил я. — И он говорит, что может разведать окрестности за вас. Что конкретно вы хотите обнаружить?

— Я… Да не знаю я, — внезапно стушевалась Ма; подобную эмоцию я за ней никогда раньше не замечал. — Просто осмотреться хотела, ничего конкретного. Да и вообще я это просто так сказала, если честно, и ничего не имела ввиду, а… а как он собирается это сделать? При помощи птички?